У меня в голове буквально взорвался фонтан из идей и схем действий. Эти тактические выкладки нужно было срочно исторгнуть на суд общественности, а иначе мозг вскипит. Да и многие из них многоопытные бойцы сразу отвергнут, так как сто раз проверили.

— Командиры отделений ко мне! — гаркнул я так, что даже до сих пор пребывающие в некоторой прострации чуть просветлели взглядом и посмотрели, кто это там разорался. — Остальные вправляйте товарищам мозги. Лея, Тихон со мной останьтесь, а вы, — обратился я к незанятым друзьям, — разойдитесь, с народом пообщайтесь, может, кого выведите из ступора. И по территории походите, вдруг чего заметите, что мы упустим.

Пять человек подошли ко мне.

— Какие будут распоряжения? — спросил Крас.

— Я увидел достаточно. Есть некоторые идеи. Нужно, чтобы вы сразу отсеяли мусор. Как я понял, от конницы больше всего проблем.

— Верно, — кивнул наш кавалерист, длинноусый как гусар. — В те разы, когда мы были ближе всего к победе, мы разбивали их конницу.

— Так и думал, — кивнул я. — Что с сооружениями? Почему ничего не возвели?

— Первые пару десятков лет, мы так и делали, — продемонстрировал топор блондин с плетеной косой, сняв шлем.

— Какие укрепления показали себя эффективнее всего? — тут же впился я в него цепким взглядом.

— Да много всяких, — пожал он плечами. — Смотря какая цель. Если от стрелков укрыться одни подойдут. Если коннице проход закрыть другие. Если всё вместе третьи.

— Ясно. Какая из тактик показала себя лучше всего? Маневренная, глухая оборона или смешанная?

— Глухая оборона, — решительно заявил копейщик, уперев прямоугольный щит в землю.

— Понятно. Мы все же попробуем поиграться и так и так, — задумчиво сказал я, одновременно осмысляя следующую идею.

— Что думаешь? — спросила Лея. — Какой бюджет ресурсов и расходников закладываем в проценте от общего числа?

— Пока непонятно. Но для начала небольшой.

Я сбегал до деревьев и оценил толщину и расстояние между ними. Большинство стволов с руку или ногу взрослого человека. Конь пройдет, но биться ты на нем не сможешь, лучники тоже особо не постреляют, так, редкие меткие выстрелы из-за спин воинов, не больше.

— А расскажитека мне, доблестные воины, о ваших самых удачных попытках, — обратился я командирам. Как ни странно, в череде бесконечных смертей эти фрагменты они бережно пронесли в памяти.

— Понятно, — сказал я, когда союзники окончили рассказ и бросил взгляд на таймер. Еще полчаса до атаки в запасе есть.

— Колись, что задумал? — подтолкнула меня Лея. Ей уже не терпелось сравнить свои идеи с моими.

— Есть две тактики, — сказал я. — Точнее, есть тактики и есть стратегия. Шанс успешности плюс-минус одинаковый, но в первом случае может получиться быстрее.

— Количество смертей для нас не критично, — буркнул из-под шлема рыцарь с рисунком птицы на щите.

— Тогда я вам изложу, а вы сами выберете какой лучше. Первый — мы максимально выкладываемся в одной единственной схватке, стараясь по максимуму удивить соперника. Шансы победить довольно высоки, у нас тузов в рукаве великое множество.

— А второй? — сощурился Крас.

— Он построен на вашей основной ошибке.

— И какой же? — скрестил воин руки на груди .

— Вы всегда концентрировались на победе здесь и сейчас. Не было многоходовых комбинаций настроенных, скажем, на пять или десять обновлений локаций.

— Может, и было что-то такое, — почесал шлем в районе затылка блондин с топором.

— Возможно, было, — согласился Крас, погружаясь в воспоминания. — Но очень давно. И раз в голове не задержалось, не слишком удачно.

— А какой в этом смысл? — спросил командир лучников, поигрывая большим пальцем по тетиве.

— Как и в любом поединке, — терпеливо пояснил я. — Проводишь несколько выпадов, — я даже ткнул в воздухе воображаемым мечом, — приучая оппонента к своим ударам. А потом резко меняешь угол атаки и вместо живота бьёшь в голову или наоборот.

Все растерянно переглядывались, не зная, какой вариант выбрать.

— Может, что-то среднее применим, — предложила проходящая мимо Мегида, она мутузила жезлом воина. Тот пребывал в забытье и выставлял деревянный щит рефлекторно, казалось, с каждым стуком взор его становился менее мутным. В нём пробуждался интерес, кто же это потревожил покой его спящего разума. Так, глядишь, и в себя придёт.

— Что-то среднее, — задумчиво протянул я. — Ну да.

— Устами младенца, как говорится, — улыбнулась Лея, видя по моему выражению лица, что лежащая на поверхности идея пришлась мне по душе.

— Тогда слушайте… — я расстелил на земле кусок парусины, сорвав с одной из палаток, и начал чертить угольком схему поля боя.

Командиры отделений спрашивали, задавали уточняющие вопросы. Затем собирали свои отряды в кучки, пытались поставить им задачу. Было это нелегко, учитывая, что далеко не все еще вернулись к жизни. Многие готовы лишь бездумно бежать на врага, лишь бы поскорее сдохнуть, чтобы их потом целый час никто не трогал и не мешал жить внутри своей головы, где каждый за тысячелетия построил уже целые вселенные, куда там тем писателям.

Впрочем, были в противовес им и другие бойцы. Глаза их загорелись. Даже теми остатками разума, что у них есть сейчас, они не слепо верили, они реально понимали, что может сработать.

— Крас! — окликнул я отошедшего командира, так как внезапно пришла еще одна идея.

— Что еще удумал? — с интересом уставился он на меня.

— Я могу значительно усилить каждого из вас. Я первожрец одного великого духа, что некогда был божеством.

— Мы не сможем присягнуть ему, — опустил голову, только было оживившийся воин. — Мы навечно связаны с мертвым богом.

Твою та мать! Вот еще один подвох испытания. Они подпитывают его так же, как зубастики когда-то подпитывали спящего Зика. Может, чертов пожиратель Кинг здесь и не при чем. Или виновен в творящемся только на половину. Что если он с мертвым богом заодно и специально создал себе эдакий вечный двигатель. Его разум живет, потому что он запер здесь пятьсот своих последователей. Но они здесь заперты только потому, что живет его разум.

То есть, когда мы пройдем испытание, мы не просто не отрежем ручеек энергии, что льется в мертвого бога, мы по сути усилим его. Ведь эти воины будут безумно благодарны своему покровителю, они убеждены, что если и выберутся, то по воле его.

Засада!

Я вдруг рассмеялся, когда осознал, что спокойно рассуждаю о том, как перемолоть пятьсот высокоуровневых НПС, пусть и с помощью сотни союзных бойцов. Причем был убежден, что нам не понадобится больше трех попыток, ибо первые две будут лишь подготовительными. Раньше и мечтать о подобном могуществе не мог, а теперь это просто обыденность. Да, страшно представить какие перспективы откроются перед нами, когда закончится ивент. Мы же натурально универсальная группа для любых задач, а если нам еще под каждую шмот подбирать соответствующий… Наёмники высшего класса будут нервно курить в сторонке.

Кстати, про шмот. Последние левелапы, были какими-то лавинообразными, а бешеные темп игры не позволял нормально разобраться с некоторыми важными нюансами усилений.

Например, вещи масштабирующиеся каждые десять левелов давали неплохое усиление, но помимо этого у брони первожреца имелась такая маленькая деталь в описании «Пройдет много времени прежде, чем вещь раскроет все свои тайны». Как раз сейчас раскрылись два её свойства. Первое — пластина, по сути бронник. Теперь куртец держит десять тысяч урона. Затем способность уходит на откат. Второе — аккумулятор маны. Предмет поглощает часть магической энергии, прилетевшей в него, и возвращает владельцу, то есть мне. Пока всего 1%, но всё же неплохо.

У меня скопилось уже четыре кубика характеристик и надо было все их потратить. Суммарно со всех выпало тридцать два очка. В итоге теперь статы выглядели так.

Дикарь57. Уровень 140.

Основные характеристики: