— А приз какой? — быстро спросила она.

Хадар с Даяной переглянулись. Девчонка следила за ними с напряжённым вниманием.

— Как насчёт возвращения домой? — небрежно бросила Даяна.

Алекса недоверчиво посмотрела на Хадара.

— Что такое? — спросил он.

— Стражи говорят, это невозможно, — ответила она.

— Думаешь, мы тебя разводим? — насмешливо заметила Даяна.

По глазам Алексы было видно, что именно так она и думает.

Требовалось придумать что-то убедительное. Лучше сослаться на какой-то пример. Историю… миф, наконец. Хадар улыбнулся: он хорошо знал витающие в Башне мифы.

Наполнив бокал Алексы, старший агент произнёс:

— Скажи, ты слышала о Вишневском?

Девчонка зыркнула голубыми глазами:

— Кто же про него не слышал? Он великий победитель турниров. Сам Великий Хранитель предлагал ему стать своей правой рукой, но Вишневский отказался и выбрал абсолютную свободу.

Хадар мысленно расхохотался: конечно, правой рукой! Первое, что сделал бы в то время Вишневский, окажись рядом с ВХЭ, это облил бы старикана неоткукренной водой. Краем глаза он видел, что Даяна едва сдерживается, чтобы не смеяться.

Хадар протянул Алексе бокал и, честно глядя в глаза, сказал:

— А ты задумывалась, что понимается под абсолютной свободой?

— Ну… Я как-то не думала… — она сложила два и два, и неуверенно предположила: — Неужели его отправили домой?!

— Да, я лично присутствовал на его проводах.

— Мы все присутствовали на этом эпохальном событии, — подхватила Даяна. — Ни один мокрозяв ни до, ни после Вишневского не был удостоин такой чести.

Хадар ожидал, что Алекса спросит, почему никто кроме него? Но она проглотила ложь.

Алекса схватила бокал и снова выпила всё залпом. Её щёки раскраснелсь, в глазах появился блеск.

— Ты согласна? — спросила Даяна.

— Я… не знаю, — девушка вновь взглянула на Хадара ища его поддержки.

— Она ещё раздумывает! — фыркнула Даяна. — Мы выделили её среди других…

— А как это будет? — торопливо спросила Алекса. — Я слышала разные истории, но они такие… разные.

— Не переживай, — сказал Хадар. — Для тебя турнир — чистая формальность. Конечно, если ты будешь чётко следовать нашим указаниям.

Алекса кивнула.

— Для начала тебе нужно вызвать на турнир соперницу.

— Кого?

— Она скоро у вас появится, зовут Мира.

— И что мне делать? — девчонка смотрела на Хадаоа с выражение служебной собаки, ожидающей команду «фас».

— Подаставай её, — раздражённо отозвалась Даяна. — Плевки в еду, прозвище обидное. Спровоцируй драку.

— Ну, это я умею, — широко улыбнулась девушка.

— Потом вызови на турнир.

Между светлыми бровями Алексы залегли морщины.

— А если она сразу сдастся? — спросила она. — Кого ещё вызывать?

— Ты что, тупая? — скривилась Даяна. — Тебе ясно сказано: на турнир надо вызвать Миру.

Алекса бросила на неё обиженный взгляд, но промолчала.

— Постарайся придумать, как сделать так, чтобы она приняла вызов, — сказал Хадар.

На лице Алексы появилась растерянность.

— Откуда я знаю, как?

— Похоже, мы ошиблись с выбором, — сказала Даяна Хадару, будто Алексы здесь не было. — Надо поискать кого-нибудь посмекалистее.

— Возможно, она просто не хочет вернуться домой, — поддержал он.

Делая вид, что не замечает наполненных слезами глаз девушки, Хадар сказал ей со скукой в голосе:

— Допивайте своё вино, дорогая, и не смеем вас больше задерживать. Вызови служанку, — последнее было адресовано Даяне.

— Нет, подождите! — воскликнула Алекса дрожащим голосом. От дерзкой девчонки не осталось и следа. Теперь это была обыкновенная напуганная девочка. — Я хочу домой! И на турнир хочу вызвать!

Она порывисто схватила Хадара за руку, поцеловала, умоляюще глядя в лицо снизу вверх:

— Пожалуйста, дайте мне шанс доказать, что я могу! — прошептала Алекса.

Хадар лениво кивнул.

[1]Отсылка к Гаю Монтэгу— главный герой романа Рэя Брэдбери «451° по Фаренгейту». Воплощает собой образ простого работяги, которыйработает на поработителей общества.

[2]Стихи В. Я. Брюсова «С губами, сладко улыбающимися»

Глава 12 Магда

В какой-то момент ей показалось, будто душа отделилась от тела и бродит во мраке, в то время как сама Магда сидит в темноте и холоде. Ей уже ничего не помогало: ни мысли о мокрозяве, ни надежда, что рано или поздно это закончится, и её выпустят… Ничего. Она даже плакать больше не могла.

Снова скрежет ключа в замке. Магда вздрогнула всем телом. Ослепляющий свет факела.

— Выходи, — приказал мужской голос. — Тебя хочет видеть господин Хранитель.

Она покорно вышла, всё также, не отнимая рук от лица. Стражник взял её за локоть, повёл по коридору. Через некоторое время, когда резь в глазах уменьшилась, Магда сквозь растопыренные пальцы огляделась. Всё тот же коридор с факелами на стенах. В душе возникла надежда: а вдруг опять удастся увидеть мокрозява? Но кроме них никого не было.

Она стала думать о предстоящей встрече с Хранителем. Наверняка от неё опять будут просить признания, а она до сих пор так и не поняла, в чём же виновата. Но сейчас ей было уже почти всё равно. Лишь бы снова не запирали одну во мраке!

— Сколько я провела… там? — спросила она у стражника.

— Три закрытия купола, скоро четвёртое, — ответил он, подумав.

— Всего лишь три, — прошептала Магда. Ей казалось, что она пробыла в одиночестве намного дольше.

— Мне очень холодно, — сказала она чуть погодя. — Ты можешь отдать мне хотя бы плащ?

— Не было такого приказа, — равнодушно ответил он.

Магда бросила на него тоскливый взгляд. Как она могла забыть, что с этих бесполезно ждать человечности? Верно, в темноте и холоде рассудком тронулась.

Они пошли ещё немного, и стражник открыл низкую дверь. Магда вновь увидела небольшую комнату и сидящего за столом человека. По обе стороны от него в стенах горели факелы, на столе лежала большая развёрнутая книга.

Вновь, как и в прошлый раз, стражник затолкнул Магру в комнату, так что она едва не упала. Дверь за её спиной с грохотом закрылась, и Магда осталась один на один с человеком за столом. Он смотрел в книгу.

— Я г…готова раскаяться, — запинаясь, произнесла она.

— В чём? — равнодушно спросил мужчина, не поднимая глаз от книги.

Он что, шутит?!

— Не знаю, — Магда заплакала от жалости к себе. — Вы же сказали, нужно раскаяться. Я готова.

Мужчина поднялся из-за стола, подошёл к ней, присел рядом погладил по голове. Магда отвернулась и низко опустила лицо, чтобы он не увидел слёз.

— Пойми, нам нужно твоё искреннее раскаяние, — сказал он. — А ты всего лишь говоришь слова, которые, как думаешь, я хочу услышать.

— Но я не знаю, в чём должна рас-каяться! — воскликнула она сквозь слёзы. — Я ничего плохого… Никому! Отпустите меня! Пожалуйста…

— Я ведь уже сказал, тебе нужно всего лишь подумать, и ты всё поймёшь. Мы ведь тебя даже не бьём и в целом обращаемся как с госпожой. (Она судорожно всхлипнула). Но наше терпение может закончиться.

Он вновь позвал конвоира.

…

В следующий раз за ней пришли не скоро. К тому времени она уверилась, что уже умерла — есть только оболочка, которая ещё дышит и даже переставляет ноги, но всё это временно. Еду ей приносили, но так мало и редко, что от слабости Магда не могла ходить. Так что на допрос её едва ли не несли на руках.

Вновь та же комната, тот же мужчина за столом.

— Магда колдунья, — заговорил мужчина своим странным, будто не принадлежащим ему голосом. — Родилась в Азаре. Мать работала прачкой, отец знал грамоту, был писарем в Хранилище. Погиб, упав со стены в Реку.

Магда даже с каким-то интересом прислушивалась к его словам. Та, о ком он говорил, была ей знакома.

— Отцом была в раннем возрасте обучена грамоте, — продолжал зачитывать мужчина. — С пяти до семи лет воспитывалась тёткой. Затем была отдана в помощницы к травнице. По её рекомендации поступила в Орден колдунов, но была изгнана за непригодность к чародейству.