Лейтенант организовал зарядку оружия, трое солдат на специальном станке шустро снаряжали револьверные барабаны и передавали их стреляющим бойцам. Но боеприпасов все равно не хватало, орки подошли совсем вплотную, тут Хан активировал первую направленную мину. Луч отключающего нервную деятельность плетения накрыл узость, в которой собрался целый десяток орков, закупорив ее. Пока сзади оттаскивали мертвых в сторону, все револьверы были перезаряжены. Воюем дальше. В ход пошли артефактные арбалетные болты, коих было всего-то полтора десятка. Дорогое это удовольствие. Взрывы артефактных наконечников придержали волну орков еще на несколько минут.
У нас появился первый убитый. Орочья стрела попала солдату в глаз, мое врачебное искусство было здесь бессильно. Я уже порядком выдохся и старался беречь силы для лечения, не тратя энергию на удары по оркам. Ранены были почти все, только Кар, лейтенант, да я пока не получили ни царапины. Последнюю направленную мину пустили в ход, когда очередной отряд краснорожих кинулся на штурм, это сдержало их на время, но дела наши были откровенно неважные. Да, мы выкосили примерно половину орочьего воинства, изрядно проредили шаманов, но остальные нас запросто сожрут, тем более что для них это стало личным. К сожалению, не бывает так, чтобы в подобном бою каждая пуля попадала во врага. Хорошо, если каждый десятый выстрел надежно выводил орка из строя. Краснорожие научились прикрываться за камнями, а от наискось поставленного щита мягкая револьверная пуля рикошетила. В общем, дела наши были печальны. Поставленный мной воздушный щит сдох, впрочем, обстрел практически прекратился, орки перли в рукопашную.
Вот кончились патроны в последнем револьвере, в руках оказался верный поллакс. Ты щитом прикрылся? Ах ты моя умница, а я его дерну молотом поллакса, да на обратном ходе топором тебе по шее. Вот ты и умер. А теперь пригнуться под удар томогавка, да впечатать пятку поллакса в полено. Хрустнуло знатно. Упал? Вот тебе молотом в лоб. Кто-то сбоку открыл спину? На тебе пикой прямо в почку. Улучив момент, на остатках энергии я швырнул кровяной кулак вниз по склону, поразив сразу с полдюжины дикарей. Все, энергии на бой не осталось, разве что на лечение из себя что-то выжму. Кранты нам пришли.
Глава 6
Внезапно внизу на равнине раздался сигнал орочьей трубы, сразу рисунок боя изменился, краснорожие начали отступать и вскоре побежали вниз по холму и начали ловить разбежавшихся лошадей. Неужто мы выстояли? Кар и Рют вовсю оказывали первую помощь раненым, все ранения относительно легкие, кроме одного, томогавк ударил в бедро прямо над коленом, почти перерубив мышцу с сухожилиями и застряв в кости.
Я активировал анестетический амулет, отключив нервы на всей ноге, наложил жгут почти у самого паха, после чего аккуратно извлек топор из раны. Задница полная. Энергия на нуле, как его лечить? По старинке придется, похоже. Сначала продезинфицировать рану, для этого еще один амулет есть. Теперь надо как-то подтянуть мышцу, что собралась валиком на середине бедра, к колену, да сшить ткани. Рют с Каром разложили носилки и расстелили пеленку, на которую выложили инструменты. Хорошо, что анестетический амулет вырубил также всякую двигательную активность ноги, мышца расслаблена, вытянуть ее будет относительно просто. Рют привычно ассистировал. Кар держал пациента. От зрелища операции бывалые пограничники откровенно зеленели лицом и отходили подальше. Ну да, пришлось ведь кожу рассекать до середины бедра, всю эту красоту раскрывать, как книгу, да возиться с мышцей. С непривычки зрелище шокирующее. Когда же пришел черед сшивания тканей, оказалось, что энергетический запас успел пополниться как раз, чтобы можно было применить сращивающее плетение. На силовую петлю сил пока было недостаточно, поэтому приходилось прикладывать ткани друг к другу пинцетами и зажимами, сращивать и двигаться дальше, не забывая сосуды и нервы. Провозился больше часа, но под конец энергия восстановилась достаточно, чтобы ткани можно было просто прикладывать друг к другу силовыми нитями и соединять. Финальным аккордом я срастил кожу так, что не осталось шрама. Наблюдавший за этими манипуляциями боец находился в полной прострации. Похоже, он уже простился с ногой, а тут вот она, хоть колено и забрано в лубок, от греха.
—Держи сувенир, — я сунул ему в руки томагавк, на котором уже успела запечься его кровь. Боец взял орочий топор и тут его как прорвало, на нас вылился целый водопад слов благодарности, я аж растрогался.
—Это наша работа, парень, — прервал поток благодарственных слов Кар, — но при первой возможности с тебя выпивка!
—Не разгоняйся с выпивкой, — осадил я Кара, — тебя самого на стол надо, с твоей печенью. Вот прооперирую, тогда гуляем.
—Э, командир, что за дела? Какая печень?
—Твоя, какая же еще? Причем без вариантов.
Дискуссия прервалась явлением Хана в сопровождении весьма импозантного орка. По исходившей от него властной ауре сразу было понятно, что это вождь. Здоровенный детина, лицо и руки покрыты боевыми шрамами, одет он был в куртку рыжей кожи, на ногах штаны из того же материала, заправленные в доходящие до середины икр мягкие сапоги. По швам на рукавах пришито что-то волосатое, причем волосы разного цвета, приглядевшись, я понял, что это скальпы. Вот уж, как говорится, «сколько я зарезал, сколько перерезал»!
Лейтенант вкратце объяснил ситуацию: своевременно прибывшее подкрепление извело начисто любителей ходить в чужие земли за зипунами, хотя погоняться за ними пришлось долго. Сейчас же собирают последние оставшиеся трофеи, как закончат, так мы дружно выдвигаемся в сторону стойбища племени, причем без вариантов. Если бы мы совершенно случайно не столкнулись с этой толпой, у племени были бы проблемы, неожиданное нападение такой оравы наделало бы много дел. Потом выступил вождь, толкнув длинный и витиеватый спич на тему того, какие мы молодцы (а то мы сами не в курсе, ага) и как прекрасно дружить с Гравией. Честное слово, не ожидал от него таких ораторских способностей, привыкли мы считать орков дикарями, а тут целый философ, мыслитель и вообще личность с прекрасным литературным языком. Непрост вождь, ох непрост.
Дальнейшее происходило без моего участия. Я сидел на раскладном табурете, пил свежесваренную каву и тупо смотрел на происходящее вокруг, предаваясь внезапно нахлынувшей апатии. Переутомился. Трупы орков раздевали, после чего скидывали в сторону, хоронить их никто не собирался. Целая толпа орков внизу сгоняла в кучу отловленных лошадей, кто-то из пограничников спорил с орком по поводу дележа трофеев, короче, обычная суета после успешного завершения боя. Когда сборы очевидно подошли к концу, я заставил себя встать и пошел заниматься своими прямыми обязанностями, проверять раненых. Кар с Рютом уже закрепили носилки с прооперированным пограничником между четырьмя лошадьми, я придирчиво осмотрел конструкцию, выдав, что она ни на что не годится, и вообще достались мне криворукие бестолочи, после чего подтянул один ремень и удовлетворенно хмыкнул. Тяжела доля начальства, да, смотришь на бездарную работу подчиненных, поправишь одну запятую, и уже гениальное творение. Среди орков тоже хватало раненых, двоих пришлось срочно приводить в порядок, одному томагавк разрубил локтевую кость и сильно повредил мышцы. К счастью, запас энергии уже успел немного восстановиться, так что удалось соединить и срастить ткани одной магией, разве что пациент потребовал, чтобы шрам остался. У второго стрела попала в плечевой сустав, потом ее еще кто-то выдернул, сильно повредив хрящи. Этому удалось отчасти зарастить повреждения, остальное доделаю в стойбище. Остальные раненые от помощи отказались. Так я и не навязывался.
Наконец, вся эта толпа построилась и мы двинулись в путь. Ехали мы не торопясь, от монотонности пути я даже умудрился заснуть в седле и проснулся только когда вся наша толпа подъехала к стойбищу. Уже стемнело, точные размеры орочьего поселения было сложно оценить, освещалось это все кострами и факелами, что горели не у каждого жилища. Если на Черном Истоке жилища орков выглядели, как шатры, здесь была смесь вигвама и юрты. Нас повели в центр стойбища, все вокруг было интересно, да только навалилась такая усталость, что мысли были только о том, как бы прилечь и проспать часов хотя бы двенадцать. Мы выехали на центральную площадь, если так можно назвать пятачок земли ярдов двадцать в диаметре, там спешились. Пограничников орки растащили по своим юртам, Рют с Каром тоже куда-то слиняли, вождь пригласил Хана к себе, хотел пригласить и меня, но его опередил шаман. У шамана была просторная юрта без того вонючего трэша, что довелось видеть у орочьих шаманов с другого континента, хотя мощный запах жженой веревки прозрачно намекал, что здесь регулярно расширяют сознание курением конопли. Шаман буквально впихнул в меня какую-то еду и кружку питья с резким запахом. От усталости вкус не чувствовался совершенно. Потом он дотащил мою тушку до спального места, где я окончательно вырубился.