Пак за паком мы разбивали всех, кто встретится у нас на пути и, несмотря на возрастающий уровень оппозиции, это становилось делать только легче. Даже боссов мы раскалывали как орешки, нами двигал не только азарт, но и интерес. Этими испытаниями игроделы бросили нам вызов, но на самом деле пирамида стала для нас вызовом самим себе. Нас вообще реально остановить?
Несмотря на всё более изощренные механики противников, мы подстраивались всё быстрее. Стали появляться пресловутые ловушки, но они, наоборот, помогали нам переключать внимание, но при этом не выпадать из общего настроя уничтожения всего и вся. Кажется, разрабы сами не поняли, кого взрастили. За время прохождения мы так стали в себе уверены, что разносили противников на чистых рефлексах.
Вот тут помог подарок хрономага. Наручные часы переносили в персональное измерение, где можно было спокойно отпоиться зельями или дождаться окончание обездвиживающего дебафа. А потом вернуться в бой как ни в чем небывало и надавать супостат по сусалам.
Этаже на десятом стали попадаться двери и порталы. Можно было сократить путь или, наоборот, удлинить его, ведь пространственный переход выбрасывал в случайном месте пирамиды. Мы немного позаигрывали с этими перемещениями, но потом поняли, что лучше не искушать судьбу и двигаться по прямой.
Никто не считал, сколько длился этот безумный марафон. Только лишь Лея оповещала нас о номере этажа, когда мы преодолевали очередной спуск по лестнице. В памяти оставались не эти цифры, а самые яркие локации, противники или находки.
Например, целый этаж, сделанный как сборочный цех. Из документации мы узнали, что это еще один из путей решения проблемы пожирателей, что пытались придумать древние. Гигантская версия Борга. Только внутри был не маленький пиксель вроде Люты, а полноценный боевой маг, что в случае нехватки энергии мог еще своей маной питать робота.
С этим боссом провозились дольше всего. Не сразу дошло, что нужно следить за рычагами, которые оператор жмет, сидя в прозрачной кабине. А когда догадались, Жора подвис под самым потолком. Благодаря его докладам быстро смогли вычислить, какой манипулятор за что отвечает, поэтому всегда знали, что робот будет делать.
Из лута врезался в память световой меч. Конечно, не такой как у джедаев. Обычный, но клинок питался за счет энергетических камней. Конечно, мы таких понабрали море. Это еще не полноценные билды с призванным оружием, но один из вариантов, чтобы разнообразить классические раскачки.
Когда помещения стали совсем крохотными, мы поняли, что вершина пирамиды близка. В кровь выплеснулось столько гормонов, что отряд чуть ли не вместе с дверями снёс мобов.
Последние несколько этажей смогли удивить, тут не было противников. Очередное помещение оказалось пустым. Только лишь небольшие камешки разной формы, рассыпанные по всему полу. Дверь заперта. Прочности у неё не имелось, а значит, пытаться снести смысла нет. Мы разошлись по залу, гадая, в чем подвох.
— Перерыв? — уточнил картмастер. Я кивнул.
Жора случайно задел один из камешков, и тот издал протяжный стон. Откупоривший фляжку писксель с сомнением покосился на её содержимое и, завернув крышку, убрал.
— Почудится же, — сказал он и отопнул следующий камешек.
— Ар! — рыкнул тут и ускакал.
— Что за нахер? — уставился на нас Жора.
Мы припали к земле и стали поднимать всё, даже самые крохотные куски, трясти их и подносить к ушам. Некоторые протяжно стонали, другие шумели как море, третьи издавали вполне определенные звуки, иногда лишь букву, а порой и целое слово.
— И что это всё значит? — начал я рассуждать вслух. — Мегида? — перевел взор на девушку. Ты у нас спец по всякой непонятной фигне.
— Вот вы дремучие, — улыбнулась девчонка. — Понятно же, что это разбитая плита. На ней высекли слова. Камни хранят эти звуки. Осталось подобрать ключевое слово и дверь откроется.
Мы ошарашенно переглянулись. Как она вообще это поняла?
Я подошел к двери в поисках подсказки и обнаружил, что там еле заметные царапины. Стер пыль и, попросив у Жоры бумагу, придавливал лист и закрашивал углём. Через несколько минут получил слово на древнеязе, осталось воспользоваться словарём из блокнота, спасибо Люте, конечно.
— Что там? — осведомилась Лея. — Молви друг и войди? — заулыбалась она.
— Если бы, — недовольно просопел я, печатая перевод.
Дикарь57: Что изрекли … запечатывая сию темницу? Троеточие — это неизвестное слово, если что.
— Так, ну допустим, — подала голос Завеса. — Вместо троеточия, скорее всего, создатели, воины, победители, строители, герои и так далее. Но вот как нам собрать слово из поющих камней.
— Поющие камни, — повторила Мегида, словно пробуя на вкус. — А ведь звучит, — расплылась в улыбке девчонка.
— Предлагаю так, — вступил я. — Пения и завывания в одну кучку. Членораздельные слова в другую. Слоги в третью. Буквы в четвертую.
Это было реально долго. Поднять каждый камень, потрясти, послушать. На всякий случай еще раз потрясти и послушать. Сложить в кучку. Потом переслушать всё уже по группам. Отобрать самые понятные звуки, попытаться из них составить фразу. Кстати, заставить их говорить, оказалось, легче легкого. Всего-то надо было выложить в рядок и провести по очереди рукой. С этим музыкальные пальцы Артура справлялись лучше всех, пробегаясь по ним плавно, словно по клавишам фортепиано.
— Да будет твой сон вечен! — громогласно изрекли камни и все вокруг содрогнулось. Дверь лопнула и рассыпалась песком.
Мы отбили друг другу пять, но едва прошли на следующий этаж, проход снова оказался запечатан. Ключ от следующей двери стоял в центре зала. Но перед ним движущиеся секции пола. Причем сразу десять колец крутились в разные стороны, но и между ними как в пятнашках ходили платформы.
ТихийШелест: Легкотня!
Лучник минут десять наблюдал за движениями, а потом вычислив последовательность, начал прыгать с секции на секцию, безошибочно определяя, когда надо просто крутиться, а когда ставить ногу, и переезжать на следующий круг, поближе к ключу. Уже спустя минуту, он бросил нам предмет, и мы отперли дверь на следующий этаж.
Здесь было кое-что любопытное. Алтарь, а вокруг него шестеро скульптур героев стояли, протянув ладони, чтобы их взяли за руку, словно они желали нас проводить. При этом вторая их рука была на подвижном шарнире, занесенная с каменным кинжалом над алтарным ложе.
— А почему их шестеро то? — нахмурился Жора.
Я тяжело вздохнул. Ждал чего-то подобного, но надеялся, что этот выбор не придется совершать.
— Потому, мой крылатый друг, что дальше пройдут только шестеро из нас, — горестно изрёк я. В груди защемило. Нет сомнений — награду тоже получат только шестеро. А еще клауд нельзя будет использовать, а я на него так рассчитывал.
Все переглянулись. Сгустилась гнетущая тишина. Вот он момент истинны. Кто готов возложить на кон свою мечту, ради мечты всех остальных?
— Суки! Какие же суки! — взвыл я, глядя в потолок, и упал на колени, схватившись за голову.
Мы столько всего прошли, чтобы теперь предать друг друга. Встречу сценариста в жизни, рожу разобью. Похер на всё. Это натуральное свинство. Так играть людскими чувствами. Просто рушить судьбы, ломать дружбу одним нажатием клавиатуры.
Моя обязанность как лидера здесь какая? Плюнуть на всё и уступить своё место? Или, наоборот, холодным взглядом оценить, кто меньше всех понадобиться в грядущей битве? Или, быть может, спросить, не хочет ли кто-то быть добровольцем? А может, отдать все на волю случая и разыграть банальный жребий? Или совсем ужасное анонимное голосование? Кого коллектив определит самым слабым звеном, тот и вылетает. Чтобы нож в спину был не от одного, а от всех сразу.
Глава 28. Правильный ответ
В сложившейся ситуации не было правильных ответов. Чтобы мы не выбрали, всё упирается либо в самопожертвование, либо в предательство. Скотские условия.