Родственники дружно закивали головами и забормотали, что понятно.

— Но есть еще один момент, — продолжил я. Родственники же замерли, ожидая какой-нибудь гадости, я же не разочаровал их. — Дело в том, что мы живем на фронтире. Вокруг бродят толпы диких индейцев и еще более диких орков. Если дети куда-то не туда полезли, а взрослые об этом не в курсе, или, что еще хуже, разрешили это детям, то виноваты все. Как судья Хара, я не могу оставить это без последствий. На первый раз всем вам выношу устное порицание. Потом будут штрафы и прочие прелести. Понятно говорю?

Родственники закивали еще интенсивнее, аж страшно за некоторых стало, не отвалились бы головы.

— Теперь про самих пострадавших. Их выходка привела к смерти человека, жителя нашего поселка. Как только все трое поправятся, состоится заседание суда, где им будет назначено наказание. За свои поступки нужно отвечать.

Родственники снова закивали, но уже менее интенсивно. Основная масса направилась к выходу, только одна женщина мялась, явно желая поговорить со мной лично. Что же, пусть поговорит. Сняв воздушный щит и подозвав ее жестом, я спросил:

— У вас какой-то вопрос?

— Да, — женщина опустила глаза в пол, после чего спросила: — Сколько мы должны вам, доктор?

— Извините, вы ведь недавно в Гравию перебрались? — уточнил я.

— Да, всего две недели как, — ответила женщина.

— В лагере переселенцев вам, разумеется, местные порядки объяснить не успели, — это было скорее утверждение, чем вопрос. — Ладно, исправим это упущение. Вы ведь резиденты Хара?

— Да, зарегистрировались сразу по прибытии, без этого мужа бы на работу не взяли.

— Тогда вам вообще не о чем беспокоиться. Вся срочная медицина в Гравии бесплатная для местных жителей. Так что за помощь вашему сорванцу мне заплатит сам король Серж Первый.

— Вы меня не обманываете? — женщина подняла на меня неверящий взор.

— Зачем мне это? — удивился я. — Впрочем, вы можете спросить любого в поселке, вам скажут то же самое.

— Даже не знаю, как вас благодарить…

— Никак не надо. Идите лучше домой, поздно уже. Приходите завтра после обеда. Только это, не надо никакой еды приносить, здесь очень хорошо кормят.

Женщина снова рассыпалась в благодарностях, после чего пошла на выход, чтобы догнать остальную толпу родственников у лифта. Кстати, действительно нужно наказание для детишек придумать, только какое именно? Посоветуюсь, пожалуй, со старшими товарищами. С этими мыслями я направился в сторону кухни, куда уже удалились Рют, Кар и Харен с парой операционных сестер.

Обещания надо выполнять. Раз обещал устроить прибывших именно сегодня, изволь так и сделать. С Мило все сразу было понятно. Маг мигом понял мои потребности и выразил горячее желание взять на себя артефакторику в той мере, насколько это не потребует моего личного участия. Харен тоже без раздумий согласился влиться в наш дружный коллектив, уж очень его поразил профессиональный рост Рюта и Кара за те месяцы, что они не виделись. Ну и я был рад, без своего фармацевта никак. Герт сходу оккупировал кухню, отодвинув Мону с должности шеф-повара, впрочем, последняя тут же признала его авторитет. Оставались двое, Онно и Вибрен. Их я по очереди и пригласил в кабинет на разговор.

— Ты чем до Легиона занимался? — спросил я марксмана.

— Ну и вопросы у тебя, Док! — с недовольной гримасой ответил Онно. Мой косяк, в Легионе подобные вопросы не уважаются.

— Извини, неправильно выразился, — тут же поправился я. — Какая у тебя гражданская профессия имеется?

— А, ты об этом, командир, — тут же расслабился Онно. — Так охотник я. Только и умею, что зверя скрадывать, да метко стрелять.

— Извини, если спрашиваю что-то не то, но с криминалом общаться тебе приходилось? Без подробностей.

— Если без подробностей, то приходилось, — ответил марксман, подозрительно глядя на меня из-под насупленных бровей.

— Тогда у меня к тебе предложение. Пойдешь маршалом работать?

— Маршалом? Это еще что за зверь? — удивленно спросил Онно.

— Судебный исполнитель, стражник, дознаватель, да куча еще всего. Нужны мне толковые помощники. Есть пять маршалов, да все орки, а люди тоже нужны. Иначе непременно начнутся межрасовые конфликты, а мне, как судье, оно совершенно не надо.

— Я бы не против… — задумчиво произнес марксман. — Только вдруг сюда за мной придут те проблемы, от которых я в Легион сбежал?

— Придут, здесь их и закопаем. — твердо сказал я, глядя ему прямо в глаза. — Или зверью скормим. Прерия большая, места всем хватит.

— Тогда можешь рассчитывать на меня, Майк, — ответил Онно. — По деньгам-то что будет?

— Зарплату лейтенанта в Легионе знаешь? Вот она и будет.

— Это я удачно зашел! — сразу повеселел стрелок.

— Раз так, не будем тянуть кота за хвост, — я вытащил из ящика секретера бланк, быстро вписал в него данные Онно, переспросив для надежности, затем он приложил к бумаге палец, я же хлопнул по ней печатью судьи.

— Добро пожаловать в органы, сынок, — я сунул в руку новоиспеченному маршалу руку, от этой фразы его отчетливо перекосило. Затем я подошел к шкафу, вытащил из ящика револьвер в коробке и оружейный пояс с кобурой, которые были тут же переданы Онно.

— Наставление к оружию внимательно прочти, завтра зачет сдашь. Тогда же дашь присягу, получишь звезду и познакомишься с остальными коллегами. А пока отдыхай.

Онно кивнул и направился к двери, там я его окликнул:

— Онно, мне не интересно, кем ты был раньше и что делал. Здесь Гравия, тут каждый имеет шанс начать новую жизнь. И это, лучшие сыщики и блюстители порядка обычно получаются из бывших преступников.

Марксман снова кивнул и исчез за дверью. Совершенно неважно, кем он был тогда, важно, кто он сейчас. За то время, пока мы тянули армейскую лямку вместе, впечатление о нем сложилось исключительно положительное. Вот пусть и дальше так же будет. А если за ним придут старые проблемы, так у нас найдется, чем их встретить, вплоть до пулемета. С этими мыслями я позвал Вибрена.

— Расскажи, чем ты занимался до Легиона, в смысле, какие у тебя профессии имеются? — спросил я здоровяка.

— Так это, кожевенники мы с братом были. Шкуры всякие разные выделывали, кожи, — ответил он.

— То есть, бизонью шкуру в что-то для дела пригодное вполне можешь превратить?

— Больших проблем не вижу. Но командир, ты пойми правильно, я несколько лет этим не занимался, кое-что забылось, да и инструменты нужны со всякими реактивами. Это я к тому, что первую шкуру наверняка запорю, пока руки вспомнят, как оно правильно делается.

— Тогда у меня к тебе предложение: как насчет наладить свое кожевенное производство? Денег дам, помещение организуем, помощников наймем. Согласен?

— Да, вроде, денег и так должно хватить, я же почти ничего не тратил, как мы из Зунландии вернулись… — нерешительно сказал Вибрен.

— Дело твое. Короче, предлагаю тебе взаимовыгодное партнерство. С моей стороны будет финансирование и поставка материалов, хотя бы на первых порах, инструменты, помощь в сбыте и силовая поддержка, если кто-то края и берега попутает. С твоей стороны организация производства и собственно работа. Это вчерне, детали уточним потом. Принципиально ты согласен?

— Принципиально согласен, — кивнул здоровяк. — Но тут много всего обмозговать нужно.

— Вот и мозгуй, прикинь, что тебе нужно, чтобы начать, помещения, материалы, инструменты. В общем, составь список необходимого.

— Так точно, командир, — шутливо отдал честь Вибрен.

— Ладно, пошли к остальным, — сказал я, поднимаясь из кресла.

— Отличная работа для самоучки, — Мило отодвинул в сторону кардиомонитор и откинулся на спинку кресла.

— Что значит «для самоучки», учитель? — спросил я.

— То, что тебе еще учиться и учиться. Задумка отличная, а вот исполнение уже на троечку. Это не критика, а похвала.

— Если у тебя такая похвала, как же ты ругать меня будешь?